Неточные совпадения
Я хотел бы, например, чтоб при воспитании сына знатного
господина наставник его всякий день разогнул ему Историю и указал ему в ней два места: в одном, как великие люди способствовали
благу своего отечества; в другом, как вельможа недостойный, употребивший во зло свою доверенность и силу, с высоты пышной своей знатности низвергся в бездну презрения и поношения.
И бегу, этта, я за ним, а сам кричу
благим матом; а как с лестницы в подворотню выходить — набежал я с размаху на дворника и на
господ, а сколько было с ним
господ, не упомню, а дворник за то меня обругал, а другой дворник тоже обругал, и дворникова баба вышла, тоже нас обругала, и
господин один в подворотню входил, с дамою, и тоже нас обругал, потому мы с Митькой поперек места легли: я Митьку за волосы схватил и повалил и стал тузить, а Митька тоже, из-под меня, за волосы меня ухватил и стал тузить, а делали мы то не по злобе, а по всей то есь любови, играючи.
— Что тебе, леший, не спится? — сказала она и, согнув одно бедро, скользнула проворно мимо его, — бродит по ночам! Ты бы хоть лошадям гривы заплетал,
благо нет домового! Срамит меня только перед
господами! — ворчала она, несясь, как сильф, мимо его, с тарелками, блюдами, салфетками и хлебами в обеих руках, выше головы, но так, что ни одна тарелка не звенела, ни ложка, ни стакан не шевелились у ней.
— Стало быть, ничего, можно, коли
барин приказал. Да он,
благо, скоро умер, — меня в деревню и вернули.
— Вот вдали-то, видите, чернеет, это самый он и есть, и барышня с ним, шляпки-то не взяли, так уже
господин Кетчер свою дали,
благо соломенная.
Они друг друга ненавидят и властию
господина своего влекутся на казнь, к алтарю отца всех
благ, подателя нежных чувствований и веселий, зиждителя истинного блаженства, творца вселенныя.
— С удовольствием-с. Только зачем же до послеобеда ждать? Это сейчас можно,
благо лошади запряжены, четыре версты туда, да четыре версты назад — мигом оборотят. Вот Павел Федорыч — съездите, сударь! И вы — молодой человек, и
господа Головлевы — молодые люди… тут же и познакомитесь! Что ж, в самом деле, неужто уж и повеселиться нельзя!
— А теперь обратимся к подателю всех
благ и вознесем к нему теплые мольбы о ниспослании любезному отечеству нашему победы и одоления. Милости просим в собор,
господа!
В сущности, Вачегин был глупый и несуразный мужик, но его общество выбрало впридачу Кожину и Семенычу на том основании, что Вачегин уж постоит на своем,
благо господь пастью его наградил.
Мало того, слышат,
барин кричит
благим матом.
А теперь,
господа,
благо мы заговорили об управляющем, будемте толковать о главном нашем деле.
— Ваши мужественные поступки, Сусанна Николаевна, — продолжал Егор Егорыч дрожащим голосом, — и
благое о лас, масонах, понятие удостоверяют меня, что не свойственное женщинам любопытство, не детское вещей воображение руководит вами и заставляет вас стремиться поступить в наши сочлены, но чувства более серьезные, ценя которые, мы опешим вас принять в наше братство.
Господин секретарь, внесите имя Сусанны Николаевны в список членов нашей ложи!
Господь бог так
благ к высшим существам мироздания, что не хотел их стеснить даже добром.
Газеты сообщают, что в июле сего года откупщики жаловались министру внутренних дел на православных священников, удерживающих народ от пьянства, и
господин министр передал эту жалобу обер-прокурору святейшего синода, который отвечал, что „св. синод благословляет священнослужителей ревностно содействовать возникновению в некоторых городских и сельских сословиях
благой решимости воздержания от употребления вина“.
И поэтому, как для того, чтобы вернее обеспечить жизнь, собственность, свободу, общественное спокойствие и частное
благо людей, так и для того, чтобы исполнить волю того, кто есть царь царствующих и
господь господствующих, мы от всей души принимаем основное учение непротивления злу злом, твердо веруя, что это учение, отвечая всем возможным случайностям и выражая волю бога, в конце концов должно восторжествовать над всеми злыми силами.
— Не обещался ли ты пред
господом иметь попечение о земном
благе отца, матери, супруги и детей?
Счастливцев. Да какой он мне
барин! Я такой же, как и он. Ишь ломается,
благо горло-то широко.
Гавриловна. Куда это идти-то? Ты бы вот,
благо барыни-то дома нет, побалагурила б с молодым
барином. Молодым людям то и надобно. А какая она у нас умная,
барин! И поговорить, и все.
— А по-моему,
благие советы всегда выслушать приятно. Да-с. Пора господам-дворянам за ум взяться, давно пора! А все гордость путает: мы, дескать, интеллигенция — а где уж!
— Видели на серой в яблоках? — шепотом спрашивал он. — Тоже на Причинку метит, да шалишь, не надуешь… Ха-ха! Это Агашков, Глеб Клементьич, проехал. А давно ли был яко
благ, яко наг, яко нет ничего… Много их тут зубы точат на Причинку, только уж извините,
господа, вам Флегонта Собакина не провести. Да!.. Будет и на нашей улице праздник… Так ведь?
Благодаренье
Господу! Да будет
В сей светлый день нам знамением добрым
Благая весть! Встань, воевода Тарский,
И цепь сию, в знак милости великой,
От нас прими!
Если,
Чтоб тьмы людей счастливыми соделать,
Я большую неправость совершил,
Чем тот, который
блага никакого
Им не принес, — кто ж, он иль я, виновней
Пред
Господом?
— Почему мы отданы в тяжкий плен злым и ослеплён народ вавилонянами нашими и подавлен тьмою, тысячью пут опутан угнетённый — почему? Создан я, как сказано, по образу и подобию божиему — почто же обращают меня во зверя и скота — нем
господь? Разделился мир на рабов и владык — слеп
господь? Подавлен врагами, в грязь и ложь брошен народ — бессилен
господь? Вот я спрашиваю — где ты, вездесущий и всевидящий, всесильный и
благой?
— От души благодарю,
господа, — ваше сочувствие мне дорого и дай бог, чтобы наше — как вижу — общее желание исполнилось ко
благу нашей родины. А чтобы не оставаться долго на этот счет в томительной нерешимости, — я сейчас отправлюсь к фельдмаршалу и сейчас же представлю ему мою мысль.
— Эку жару
Господь посылает, — молвила Августа, переходя дорогу. — До полдён еще далеко, а гляди-ка, на солнышке-то как припекает… По старым приметам, яровым бы надо хорошо уродиться… Дай-ка, Господи,
благое совершение!.. Ну, что же, красавица, какие у тебя до меня тайности? — спросила она Фленушку, когда остались они одаль от других келейниц.
— Что ж? — ответил он. — Добрая жизнь, богоугодная!..
Благой извол о
Господе оставить мир и пребывать в пустыне. Все святые похваляют житие пустынное… Только не всяк может подъять такую жизнь.
— Да, — подтвердил Василий Борисыч. — Все трудом да потом люди от земли взяли… Первая заповедь от
Господа дана была человеку: «В поте лица снéси хлеб твой»… И вот каково
благ, каково премудр Отец-от Небесный: во гневе на Адама то слово сказал, а сколь добра от того гневного слова людям пришло… И наказуя, милует род человеческий!..
Когда мы виделись с вами, матушка, последний раз у Макарья в прошедшую ярмарку в лавке нашей на Стрелке, сказывал я вашей чести, чтобы вы хорошенько Богу молились, даровал бы
Господь мне
благое поспешение по рыбной части, так как я впервые еще тогда в рыбную коммерцию попал и оченно боялся, чтобы мне в карман не наклали, потому что доселе все больше по подрядной части маялся, а рыба для нас было дело закрытое.
Сначала, когда были рабы, доказывалось, что бог определил положения людей — рабов и
господ, и те и другие должны быть довольны своим положением, так как рабам будет лучше на том свете;
господа же должны быть милостивы к рабам; потом же, когда рабы были освобождены, доказывалось, что богатство вверено богом одним людям для того, чтобы они употребляли часть его на
благие дела.
Прежде брали нежными вздохами, блестящим мундиром, красивой рожицей, а теперь
господа Полояровы берут на удочку новых идей, приманкой «новой жизни»,
благо в женщину заронилось смутное стремление выбиться из своего тесного положения.
Затем, прекратя сие писание, вновь приношу наичувствительнейшую и глубочайшую нашу благодарность ото всего нашего семейства за ваше неоставление в бедной нашей доле, паче же всего от всей души моей и от всего сердца молю и просить не престану прещедрого и неистощимого в своих милостях
Господа Бога, да излиет на супружескую жизнь вашу всякие
блага и милости к вам.
— А когда так — так я ж тебе! — выйдя, наконец, из себя и окончательно позабыв про свою важную роль
барина, заорал он
благим матом на всю столовую и, неожиданно поднеся к своему носу тарелку с злополучным кушаньем, стал есть желе так, как обыкновенно едят собаки, кошки и прочие животные, прямо языком с тарелки.
С именем
господа иду на
благое дело и не побоюсь стрел, летящих на меня во тьме».
— Да благословит тебя
Господь на всякое
благое дело!
— Если решишься сослужить службу своему отечеству, то совершишь
благое дело. Да благословит тебя
Господь! Помни, мы с тобою сочлись на земле и на том свете. Иди теперь с миром. Моя дочь должна скоро воротиться; я не желал бы, чтобы она тебя видела.
«Ты пришла очень кстати, — сказала старая карга, — только перед тобой вышел от меня богатый
господин, который живет без жены и ищет молодую девушку, чтобы она для
благ, пристойности служила у него под видом разливательницы чая.
О нас же просим всех верноподданных наших, да они с тою же любовию, по которой мы, в попечении о их непоколебимом благосостоянии полагали высочайшее на земле
благо, принесли сердечные мольбы к
Господу Нашему Иисусу Христу о принятии души нашей, по неизреченному Его милосердию, в царствие Его вечное».
— Почему? — отвечал тверчанин, несколько смутясь, — почему, сказать тебе не сумею. Нашел божий час, не мой. Да не кручинься попусту: где
господь, там все
благо, все добро. Помолимся ему, и возрадуется душа наша о нем.
Господин мой трудится для
блага своей родины, я — для него...
— Око господне блюдет законных владык, — сказал Гусев. — Тебя же особо,
господине, князь великий, для устроения и
блага Руси.
Примерной чести всегда и твердости душевной только тогда, когда его порядочно разогревали в деле о
благе общественном, умный и благородный вельможа, он был самый слабый
господин.
В ее записках того времени есть золотые слова: «Желаю только
блага стране, в которую привел меня
Господь.
— Наглец неблагодарный! — кричал Глик, не помня себя от гнева. — Дерзость неимоверная в летописях мира! Как? воспользоваться моим добродушием; бесстыдно похитить плоды многолетних трудов моих! К суду вашему обращаюсь, именитое дворянство лифляндское! Имея в виду одно ваше
благо,
благо Лифляндии, я соорудил это творение, готовился посвятить его вам, и вдруг… Вступитесь за собственное свое дело,
господа! Одно заглавие скажет вам…
— Часто и на
благо моего ближнего. Вот, хоть бы и теперь, веду речь к спасению вашего сына. Немцы сказывали мне, Мамон бьется на верную смерть. Почему б не поучиться и вашему сынку у ловкого бойца, хоть бы, недалеко ходить, у
господина Антона-лекаря.
И для будущего человечества я не хочу погибать, не имею на это ни малейшего желания! Если вчерашний человек страдал для меня, а я должен страдать для завтрашнего, а завтрашний будет страдать для послезавтрашнего, то где же конец, где смысл в этой бессмыслице? Нет, довольно этого обмана. Сам хочу жить и пользоваться всеми
благами жизни, а не навозить собою землю для какого-то будущего джентльмена-белоручки… ненавижу его со всем его блаженством! Не нужно мне этого
барина.
«Господи Боже наш, в Него же веруем и на Него же уповаем. не посрами нас от чаяния милости Твоея, и сотвори знамение во
благо, яко да видят ненавидящии нас и православную веру нашу, и посрамятся и погибнут; и да увидят все страны, яко имя Тебе
Господь, и мы людие Твои.